беспримерный исторический процесс
С 3 октября 1990 г. Германия – вновь единая страна. Мирная революция в ГДР свалила Берлинскую стену, разделявшую Германию на Восток и Запад.
9 ноября 1989 г., день, когда пала Берлинская стена, был кульминационным пунктом развития событий, напоминающих революцию. Граждане ГДР играли при этом главную роль: одни – потому что приложили все усилия к тому, чтобы покинуть государство, которое отказывает им в свободе передвижения, и, заняв посольства ФРГ за рубежом, силой добились выезда на Запад; другие – потому что громогласно объявили, что хотят остаться в ГДР. В ответ они потребовали, однако, коренных реформ, на которые режим не мог дать своего согласия без того, чтобы не начать катиться в пропасть. Под таким двойным нажимом ГДР – несмотря на гигантские меры безопасности – всего за несколько месяцев развалилась как карточный домик. Это открыло путь к преодолению раскола и воссоединению Германии 3 октября 1990 г.
В начале 1989 г. в Германии (как на западе, так и на востоке) вряд ли кто мог рассчитывать на то, что предстоящий осенью 40-летний юбилей ГДР будет последним, что Берлинская стена скоро исчезнет, а разделенная на два государства Германия воссоединится. Никто не предполагал, что в результате этого в итоге развалится мировая политическая конструкция, которая более 40 лет определяла политику в послевоенной Европе. Но все произошло иначе. История, которая в Европе на протяжении десятилетий двигалась вперед шагом, неожиданно перешла на рысь и, наконец, на дикий галоп. От темпа развития событий перехватило дыхание даже у тех наблюдателей, которые просто смотрели, ни во что не вмешиваясь. Всего через 10 месяцев после падения Берлинской стены Договор «два плюс четыре», подписанный 12 сентября 1990 г., открыл путь для воссоединения Германии.
На короткое время германское единство, которое в государственно-правовом плане было реализовано 3 октября 1990 г. в результате вступления пяти новых земель «в сферу действия Основного закона Федеративной Республики Германия», вылилось в бурлящую, коллективную, радостную эйфорию, которая держалась на уверенности в том, что с вызовами процесса объединения можно будет справиться. Однако затем последовали «тяготы повседневности» (Бертольт Брехт). Трудности, с которыми столкнулись многие немцы благодаря вновь обретенному единству, были следствием того, что оно пришло тогда, когда не него практически никто не рассчитывал и в таком темпе, к которому никто не привык.