Борьба за качество

Oчень немногие германские вузы имеют представительство в Москве. Один из них – Свободный университет (СУ) Берлина. Контактное бюро в столице – это свидетельство тесного сотрудничества СУ с российскими вузами вроде СПбГУ или МГИМО. С этими и другими партнерами СУ поддерживает контакты уже много лет. А вот сотрудничество с Высшей школой экономики (ВШЭ) началось совсем недавно. «Мы планируем разработать с партнерами из ВШЭ ряд учебных программ для аспирантуры, сделав упор на междисциплинарность и социальные науки», – говорит Тобиас Штюдеманн, руководитель координационного бюро СУ Берлина. С 2009 г. ВШЭ имеет статус Национального исследовательского университета и получает госфинансирование. «У нас будет достаточно средств, чтобы вместе запустить эти учебные программы», – говорит Штюдеманн.

Статус «НИУ» – часть реформы, проводимой правительством РФ в сфере академического образования. По замыслу реформаторов, из 630 государственных вузов должны быть выделены 30 неэффективных, которые будут в дальнейшем либо ликвидированы, либо объединены с более крепкими вузами. Далее предполагается закрыть примерно 130 из 500 негосударственных вузов и более 300 из 1200 филиалов. Параллельно правительство принимает меры по повышению конкурентоспособности российских научных исследований на мировом уровне. Для этого были определены 45 так называемых «ведущих университетов», к которым помимо НИУ относятся СПбГУ и МГУ, а также десять Федуниверситетов. «Ведущие вузы финансируются в достаточной мере для того, чтобы обеспечить им преимущества в международной конкуренции», – говорит Грегор Бергхорн, руководитель представительства DAAD в Москве. Они получат право действовать более независимо и могут, скажем, привлекать к работе исследователей и преподавателей из других стран. Далее, из числа ведущих университетов отбираются лучшие пятнадцать. Они проходят такой же отбор, как и германские университеты в рамках «Инициативы превосходства», и получают из госбюджета ежегодно до 700 млн. руб. Правительство ставит перед собой честолюбивые цели. К 2020 г. 5 университетов из 15 должны войти в топ-100 мирового рейтинга лучших исследовательских университетов. Груз ответственности велик. «Сотрудники университетов должны публиковать много статей в международных рецензируемых журналах, проводить конференции и семинары с участием профессоров из университетов других стран, привлекать все больше зарубежных преподавателей и ученых», – говорит Бергхорн.

Д-р Йорн Ахтерберг, руководитель Московского бюро Немецкого научно-исследовательского сообщества (DFG), рассматривает реформы очень позитивно. «Конкурентная борьба основана на принципе качества», – говорит он. Тот, кто проводит исследования высокого уровня, получает и соответствующее вознаграждение. Так, федуниверситеты и НИУ получат из государственного бюджета в течение пяти лет до 5 млрд. руб. каждый. «Ведущие университеты – это своего рода Лига чемпионов среди вузов, а значит, они готовы к международной конкуренции», – отмечает Ахтерберг. Реформы повысят качество научных исследований, а значит, российские вузы станут более привлекательными.

Еще одним плюсом для топ-университетов является возможность привлекать к работе хороших исследователей из Академии наук. Дело в том, что правительство параллельно занялось радикальным реформированием и структуры РАН, а соответственно, многим предстоят непростые времена. Эта старейшая научная организация давно вызывает недовольство. По мнению критиков, она публикует слишком мало высококлассных статей, в ней слишком много персонала, возраст большинства ведущих научных сотрудников близок к пенсионному и т.д. И вот, машина реформ должна теперь заработать и здесь, превратив РАН в современное сообщество ученых. В результате должно получиться нечто вроде Национальной академии наук «Леопольдина» в Германии. Академия наук (т.е. главным образом естественнонаучные дисциплины) объединится с Академией медицины и Академией сельскохозяйственных наук. Академия педагогических наук, Академия художеств, Академия архитектуры сольются в одну. Наконец, Федеральное агентство по научным организациям (ФАНО) возьмет на себя задачу по управлению имуществом академий.

Параллельно проводится оценка деятельности примерно 450 институтов РАН. Те, кто не пройдут аттестацию, будут либо распущены, либо слиты с каким-нибудь другим госучреждением. А те, кто докажут свою состоятельность, смогут дальше заниматься научными исследованиями. По мнению Ахтерберга, научно-исследовательский ландшафт в России «ожидают грандиозные перемены»: «Когда-то академии были единственными в стране организациями, которые занимались научными исследованиями. Университеты рассматривались исключительно как образовательные учреждения», – поясняет Ахтерберг. Сейчас ведущие университеты переняли гумбольдтовский принцип сочетания научных исследований и образования.

По подсчетам Конференции ректоров вузов, в германских университетах работает более 880 программ сотрудничества с российскими научно-исследовательскими учреждениями. Конечно, украинский кризис негативно сказывается на германо-российских отношениях, но благодаря идущим реформам для ученых из Германии открываются заманчивые перспективы. «Ведущие университеты России открыты и заинтересованы в сотрудничестве, потому что перед ними стоит целый ряд вызовов», – говорит Грегор Бергхорн из DAAD. Кроме того, российские вузы смогли более четко определить свой научно-исследовательский профиль и теперь располагают серьезной господдержкой. Достаточный объем финансирования позволит реализовать самые честолюбивые проекты сотрудничества с зарубежными партнерами. Тобиас Штюдеманн также рассматривает идущие процессы позитивно: «Российские элитные университеты должны доказать свое соответствие международным стандартам», – говорит он. Для Германии здесь только плюсы. По словам Штюдеманна, в СУ Берлина интерес к сотрудничеству с российскими вузами и институтами заметно вырос.

Беньямин Хердле