Они помогают беженцам

Для Мудара Эль-Шейха каждое блюдо – это нечто особенное. Например, «кабзах», курица с рисом, кардамоном и корицей, напоминает ему о вечерах в конце рабочей недели в кругу семьи. Кажется, целая вечность прошла с того времени, как они сидели за большим столом в родительском доме в городе Алеппо. Война разметала всех по разным странам – кого в Швецию, кого в Турцию, кого в Дубай. Эль-Шейх теперь готовит в берлинском районе Кройцберг. Иногда бывает кабзах. Конечно, он не такой вкусный, как дома, но все же. Здесь есть люди, которые с удовольствием разделяют с ним трапезу. И еще этим людям интересны воспоминания, которыми он готов поделиться.

Рядом с ним у плиты стоит Рафаэль Штрассер. Он инженер-экономист и ему 29 лет. Столько же, сколько и Эль-Шейху, который работал в Сирии учителем арабского языка. Вместе со своими друзьями Штрассер ведет проект под названием «Готовим без границ». Смысл в том, что группа организует курсы, на которых беженцы вместе с участниками проекта готовят свои национальные блюда. «Когда ты вместе готовишь еду, у тебя появляется некая общая площадка с другими людьми», – говорит Штрассер. Для Эль-Шейха (у него рыжая борода и шрам на лбу) эти курсы «словно окошко, через которое он знакомится с Германией и ее языком».

Мудар Эль-Шейх – один из 202 834 беженцев, которые в 2014 г. подали прошение о получении убежища в Германии. Война в Сирии и Ираке вынудила массы людей покинуть родину. Перед соответствующими учреждениями и городами, где эти беженцы должны размещаться, этот массовый наплыв ставит ряд серьезнейших проблем. За короткие сроки необходимо построить новые общежития, организовать прием и размещение. Однако государству начали помогать и простые люди. Во многих городах граждане спонтанно предлагают помощь, демонстрируя солидарность с беженцами.

Примерно в 500 км от Берлина, складское помещение в городе Эссен. Сюда приезжают беженцы, которых обеспечивают базовыми вещами. Сначала им не до застольных бесед, им нужна теплая одежда и обувь. Мир Атикуллах Мирзад обут в легкие кроссовки, хотя на улице в этот февральский день около нуля, а на дорожках лежит снег. 26-летний афганец приехал в Германию всего несколько дней назад. У себя на родине он работал на одном американском предприятии, а потому его жизнь находилась под угрозой, рассказывает он Беньямину Мельцеру, который ведет его вдоль полок с обувью и одеждой. Мирзад отбирает пару зимних сапог, они почти новые. Примеряет правый сапог, подходит!

На выходе Мельцер ставит галочку на талоне, который ему протягивает Мирзад. Мельцер (34 года) – человек, который сделал «социальный супермаркет». Вообще-то он собирался вначале отдать только детскую коляску, которая ему больше была не нужна. В городе был создан пункт сбора вещей для беженцев. Мецлер подумал и решил, что так дело не пойдет. Тогда он позвонил в ратушу и в итоге получил «добро» на использование склада неподалеку от лагеря беженцев. Через Facebook он кинул клич среди своих друзей и знакомых. Сразу же нашлись желающие пожертвовать одежду. И вот теперь с понедельника по субботу с 11 до 13 часов работает «социальный супермаркет». Эссен для обитателей общежития – это всего лишь «перевалочный пункт», и потому поток клиентов не убывает. «Сперва я даже не мог себе представить, до каких размеров все это разрастется», – признается Мельцер.

Нечто похожее сделала и Барбара Шерер в Мюнхене. Когда Барбара Шерер, врач-педиатр по профессии, впервые оказалась в Баварской казарме, у нее с собой был только пластмассовый чемоданчик с самым необходимым – сироп от кашля, суппозитории, антибиотики. Сама Шерер работает неподалеку от бывшей казармы бундесвера, которая сейчас служит крупнейшим лагерем беженцев в Баварии. Здесь разместилось 1200 человек. Многие из них по пути сюда преодолели невероятные трудности – плыли через Средиземное море, потом разными путями, кто из Италии, кто их Испании, кто из Греции, добирались до Германии. В 2014 г. ежедневно прибывало более 400 человек. К Шерер постоянно приходили семьи беженцев с детьми. И тогда она решила, что пойдет в казарму сама.

Желтый чемоданчик все еще стоит в углу временно обустроенной приемной для пациентов. На кушетке сидит Александра, она из Нигерии, и ей всего пять лет. «Shall we look into your ears?» – спрашивает врач, поднося к ушам девочки отоскоп. Шерер – жизнерадостная женщина со светлыми, отливающими рыжим волосами. Она все время улыбается, и дети ее любят. Обследование быстро заканчивается. Шерер обнаружила лишь пупочную грыжу, а так – больше ничего серьезного. Но обычно к ней в приемные часы приходят дети с опасными инфекционными заболеваниями вроде туберкулеза. Глухие и немые дети, дети с тяжелыми нарушениями, которые еще ни разу в жизни не были у врача. Шерер признается, что ее работа «чудесная и ужасная» одновременно.
Ее примеру последовали многие врачи из близлежащих поликлиник. После работы они регулярно приходят в Баварскую казарму. Они даже создали объединение под названием «Refudocs» и тесно сотрудничают с правительством Верхней Баварии, которое отвечает за беженцев. Refudocs – пример того, как спонтанная помощь превращается в систему, образуя плотную врачебную сеть. Уже давно появились графики дежурств, врачи обустроили для себя в здании рядом с казармой лечебный центр с рецепцией и комнатой ожидания. Коллеги из других городов уже интересуются их опытом.

«Почему бы не попробовать внедрить нашу модель в других местах, если она у нас работает?», – задается вопросом и Марайке Гайлинг. «Мы» – это ее студенческая коммунальная квартира. Гайлинг (28 лет) получила стипендию Германской службы академических обменов и поехала учиться в Каир. Ее комната в Берлине освободилась на 9 месяцев. Вместе с соседями она приняла решение разместить в ней одного беженца. Арендную плату за 39-летнего малийца они собирают через пожертвования от друзей и знакомых.

Гайлинг и ее друзья рассказали о своей идее в интернете, предложили подключиться другим студенческим «коммуналкам». На предложение откликнулись сотни студентов. Конечно, искать для беженцев свободные комнаты – проблема не из легких, в том числе потому, что правила различаются от города к городу. Но уже есть результаты – двенадцать беженцев обрели временное пристанище. Жизнь в ее общежитии, как убедилась Гайлинг во время каникул, мало чем отличается от других, «нормальных» общежитий. «Мы сидим на кухне, болтаем, потом идем в бар, отмечаем какой-нибудь праздник». Это даже не помощь, а просто обмен опытом, мыслями, встреча равных. Замечательно, что многие энтузиасты испытывают схожее чувство.

Немного иная ситуация у Инес Геберт и Кахсай Берхане. В нормальной ситуации Берсане, технику-фармацевту по образованию, ничто не мешало бы работать в аптеке, тем более что у него четыре года практики. Но проблема в том, что Берсане приехал из другого мира, из Эритреи. Когда он начинает говорить о своей стране, он инстинктивно понижает голос – нужно придвинуться к нему близко-близко, чтобы уловить смысл его слов. А он рассказывает о бесчинствах людей с оружием, о произвольных арестах, таинственной смерти своей сестры. В 2011 г. он бежал из Эфиопии в Судан, потом в Ливию, а оттуда в Европу. Два года он был в пути, потратил 8000 долларов.

Инесс Геберт родилась в городе Фройденштадт в Шварцвальде. Девушке 21 год, она поступила в Университет им. Гёте во Франкфурте-на-Майне, где изучает фармацевтику. Она очень дружелюбна и говорит с забавным акцентом. Он и она познакомились через сеть «Academic Experience Worldwide». Смысл этого проекта заключался в том, чтобы найти беженцев с квалификацией и опытом, если они, скажем, работали врачами или адвокатами. Эти люди с их навыками должны быть востребованы – такова была идея организаторов проекта двух студенток из Университета им. Гёте. И вот беженцы с университетским дипломом и студенты германских вузов той же специальности уже работают рука об руку.

Геберт и Берхане – лишь один пример из 15 таких «тандемов». Берхане учится, пожалуй, еще более старательно, чем его напарница. Его задача – как можно быстрее выучить немецкий язык. Они встречаются раз в неделю, и Берхане взял себе за правило говорить только по-немецки. Гебер старается не отставать. Она помогла Берхане составить резюме, обзвонила больницы, которым нужны фармацевты. Но ответ был один – квалификация Берхане их устраивает, но уровень владения языком не позволяет взять его на работу.

У Геберт нет ни минуты свободного времени, учиться на фармацевта – вещь не простая. И все же она не могла отказаться от участия в «тандемном проекте», и свободное время каким-то чудом нашлось. А ведь это – один из сотен и тысяч примеров. Перед нами типичные представители молодого поколения, о котором нередко говорят, будто их самореализация, их политическая и социальная активность не выходят за рамки «лайков» в фейсбуке. Без них помощь беженцам была бы не такой эффективной.

Однако в работу включаются не только молодые. У участников волонтерского движения самые разные мотивы и они с трудом поддаются классификации. Одни действуют, потому что так им велит их профессиональный долг, другие – потому что на их улице поселилась семья беженцев. Политические убеждения, вера тоже могут побудить к действию. Помимо «инициатив на местах» уже много десятилетий существует целый институт церковной помощи. За права беженцев выступают и правозащитные организации. Рамочные условия общие для всех, и, конечно, не каждый беженец может рассчитывать на персонального помощника. Гюнтер Буркхардт, директор организации «Pro Asyl», считает новые инициативы очень важным начинанием. «Частная инициатива играет очень важную роль в решении проблемы с приемом беженцев», – говорит он. Часто бывает так, что «старые» и «молодые» волонтеры поддерживают друг друга. Так, «социальный супермаркет» в Эссене сотрудничает с «Pro Asyl», направляя беженцев в случае серьезных вопросов по нужному адресу.

Помощники и волонтеры могут действовать автономно, могут сотрудничать с организациями – дело не в этом. В действительности у них есть еще один важный мотив – опыт бегства и опыт изгнания. В Германии бессчетное число семей, которые когда-то пережили этот опыт. После Второй мировой войны миллионы немцев были вынуждены покинуть свою родину. По этой причине у многих пожилых людей при виде беженцев возникло желание что-то сделать, что-то предпринять. Помощь – это, так сказать, надпоколенческий проект. И еще проект, в котором участвуют люди самого разного происхождения.

Бассам Эль-Айди хорошо помнит, как он начинал в Германии 21 год назад. Уже на второй день после приезда этот палестинец заблудился в городе Людвигсхафен. Когда стемнело, он остановил первую попавшуюся машину. Это оказалась полиция. Эль-Айди показал сотрудникам свои документы, где был указан адрес. Полицейские попытались объяснить, как туда дойти, но он не понял ни слова. Тогда они подбросили его прямо до дома.

Бассаму Эль-Айди повезло, а семье Аббара повезло с Бассамом Эль-Айди. Сейчас ему уже 50 лет, он хорошо одет, борода аккуратно подстрижена. И вот он сидит за столом в Шрисхайме под Гейдельбергом, где живет семья Аббара, и звонит по телефону. Звонит много, надо решить массу вопросов – с различными учреждениями, школами, общиной. Эль-Айди участвует в рамках гражданской инициативы на добровольных началах, задает вопросы, улаживает дела. Иногда он сдвигает очки на лоб, копается в груде бумаг. Это знак для Акрама Аббара, значит, что-то серьезное. Правда, понимает он немного, поскольку говорит только по-арабски. В настоящий момент Эль-Айди – его голос и его уши.

Семья Аббара – беженцы из сирийского города Хомса. Как только началась гражданская война, они бежали в Ливию. «Мы не могли не уехать, – чуть ли не извиняющимся тоном говорит глава семьи, – ведь у нас дети. Айя – самая младшая, ей девять лет. Тем не менее ей придется ходить в школу в Шрисхайме с первоклассниками. Ее брат Мохамад Одай (12 лет) и сестра Майя (14 лет) тоже постепенно привыкают к новому языку.

Они оставались в Ливии четыре месяца, не теряя надежды вернуться. Но когда в Ливии стало небезопасно, они отправились дальше – в Европу. Дома, рассказывает Аббара, он был ремесленником, а здесь приходится ждать и надеяться на других. По его лицу заметно, что он плохо спит. Его жена тоже взволнована, часто поднимается с места, суетится с чаем. Она надеется, что Эль-Айди удастся найти для них квартиру побольше. Эта слишком мала для семьи из пяти человек.

Бассам Эль-Айди – переводчик, советчик, а по совместительству – еще и утешитель. Сейчас он должен объяснить семейству Аббара, что новой квартиры придется еще немного подождать. Вскоре раздается звонок в дверь. На пороге – пожилой господин из их городка. Они договорились, что он зайдет за детьми и пойдет с ними кататься на коньках.