Что заманивает молодёжь в джихад?

Госпожа Данчке, почему такое консультационное бюро как Hayat сегодня так важно?

Вот уже несколько лет мы наблюдаем за возрастающей радикализацией в области политического салафизма, а также частично и воинствующего салафизма, то есть, джихадизма. 11 сентября 2001 года и последующие события приблизили такие темы как ислам и джихад к сознанию общественности. В последующие годы, в первую очередь с 2002 по 2004 годы, радикальные салафисты вышли из своих конспиративных кругов в общественное пространство, занялись во многих городах миссионерской деятельностью и открыли для этого социальные сети. Фейсбук, Твиттер, услуги мессенджеров и чат-форумы экстремально расширили сферу влияния и целевую группу.

О каких масштабах мы тут говорим?

Федеральная служба защиты конституции Германии исходит на данный момент из того, что к политическому салафизму относятся 10.000 человек в Германии. Из них 1.600 считаются воинственными, а 690 – лицами, представляющими потенциальную угрозу для общественной безопасности. Служба защиты конституции считает, что они способны на совершение террористических преступлений. Большая часть из них уехала в Сирию или Ирак.

Вы создали понятие «поп-джихадизм». Что это значит?

Примерно с 2011 года в Западной Европе развивается радикально-салафистская молодёжная субкультура, которая проявляет самостоятельную активность без наставников и шейхов. Их посыл радикален – но распространение через социальные сети, вид обращения и визуальный язык следуют правилам поп-культуры: короткие хипповые видеоклипы под речитатив, при этом показываются кадры как будто из компьютерной игры или фильмов о конце света. Это вырабатывает огромную силу притяжения. Тем более, что главные герои такого же возраста, как и целевая группа.

Каков подход Hayat?

Радикализация происходит на трёх уровнях: Hayat работает на так называемом микроуровне, в непосредственно семейном окружении. Мы полагаемся на то, что родители, братья и сёстры, родственники, но и учителя или социальные работники первыми замечают изменения человека. Они поддерживают с ним непосредственный контакт, и с ними мы можем разузнать причину радикализации. Нужно понять, что идёт не так на этом уровне и там же и начать противодействовать. Семейное окружение может стать ключом для перемен. Если это получается, то мы уже многого добились. Этот подход работает настолько хорошо, что многие европейские страны его уже переняли.

Мезоуровень охватывает более широкое социальное окружение, то есть школу или учреждение для молодёжи. Здесь, например, большую роль играют сообщество и признание.

Макроуровень описывает большое целое, национальную и международную политику. Такие разобщающие дискуссии как «Является ли ислам частью Германии?» могут вселить неуверенность в молодого мусульманина. Возможно, он задаст себе вопрос: я, будучи, мусульманином, тогда не являюсь частью Германии? Дискриминация на мезо- или макроуровне сама по себе, наверняка, не является причиной радикализации – но если кто-то переживает эмоциональное отчуждение уже на микроуровне, то это может действовать как выталкивающий фактор.

Какие предпосылки способствуют радикализации?

Существует два классических воспитательских стиля, которые часто повторяются среди радикализированных подростках: авторитарное воспитание – или же обратное, что я называю эмоциональным отчуждением. Подросток предоставлен сам себе, у него складывается впечатление, что никто им не интересуется. Такое может произойти, например, в семьях, в которых родители пережили развод. Критический диапазон возраста – с 16 до приблизительно 25 лет. Радикализация затрагивает молодых мужчин и женщин из всех слоёв, национальностей, культур, с и без миграционного фона, мусульман и немусульман. Салафисты могут предложить очень многое на эмоциональном уровне: признание, одобрение, однозначность, идентичность, превосходство, чувство общности. Для признания не происхождение играет решающую роль, а вопрос, насколько человек подчиняется правилам новой группы. Это затрагивает очень важный вопрос: как общество мы должны подумать о том, как мы намерены принять лиц, покинувших эту культуру, в наш круг. Насколько мы готовы признать и интегрировать их вновь? Какие перспективы мы можем им предложить?

Клаудия Данчке основала в 2011 году инициативу Hayat, по-русски «жизнь». Первое по всей Германии консультационное бюро для радикализированных салафистов или воинственных джихадистов и их близких с 1 января 2012 года содействовало в почти 400 случаях. С 2012 года у центрального консультационного бюро по радикализации при Федеральном ведомстве по делам миграции и беженцев (BAMF) есть горячая линия связи. Клаудия Данчке в 2010 году от правозащитной организации Гуманистический союз (HU) была удостоена Премии имени Ингеборги Древитц.

http://www.hayat-deutschland.de/

© www.deutschland.de