Ответственность перед историей

После триумфального окончания поездки Шарля де Голля по Германии в сентябре 1962 г. федеральный канцлер Аденауэр признался в письме бывшему министру иностранных дел Франции Роберту Шуману, что часто и с большой благодарностью думал о нем в эти дни. Он имел в виду 9 мая 1950 г. – день, когда Шуман заявил о новой конструкции Европы и тем самым дал толчок «мотору германо-французских отношений» и европейскому мотору в целом. Аденауэр сразу отреагировал на сигнал, вместе с двумя другими будущими отцами-основателями Европейского союза, итальянцем Альчиде де Гаспери и бельгийским социалистом Полем-Анри Спааком. Германия и Франция, отмечающие в 2013 г. 50-ю годовщину Договора о германо-французском сотрудничестве, стали мотором объединенной Европы, но не единственными ее кормчими.

Партийно-политические предпочтения будущих вершителей европейских судеб никогда не играли ключевой роли. Ни дуэт Гельмут Шмидт / Валери Жискар д’Эстен, ни тандем Герхард Шрёдер /Жак Ширак не использовали свой партбилет, чтобы задавать курс германо-французским отношениям. Во главе отважной команды могли стоять безусловный консерватор Гельмут Коль и безусловный социалист Франсуа Миттеран – их обоих поддерживал тогдашний председатель Комиссии ЕС Жак Делор.

В ситуации нынешнего кризиса следует вспомнить о том, что незадолго до создания евро мало кто верил в возможность введения общей валюты. А значит, есть шанс, что будущее и сейчас может оказаться лучше, чем нашептывает голос разума. В любом случае, нынешняя ситуация предполагает ведущую роль германо-французского партнерства при участии других государств-членов. То обстоятельство, что новый президент Франции Франсуа Олланд является социалистом, ни в коем случае не должно служить препятствием. В качестве партийного человека он близок германской социал-демократии, но в качестве государственного президента его «единственный» настоящий партнер – это христианский демократ, канцлер Ангела Меркель. Самое большое препятствие для дуэта Меркель /Олланд заключается, вероятно, в различии взглядов по принципиальным вопросам. Чтобы Германия могла и далее предоставлять финансовые гарантии, нужен реальный контроль бюджетной политики стран-получателей донорской помощи, нужна совместная авторитетная позиция, передача части суверенных прав, больше европейского федерализма. С французской же стороны доминирует вера в силу согласующихся друг с другом правительственных решений. Намечены пути к творческому компромиссу, однако с одной существенной оговоркой: даже в Берлине не уделяют должного внимания европейским институтам и доказывают необходимость создания новых.

Выборы во французский парламент принесли Франсуа Олланду и социалистической партии историческое большинство, а тем самым открыли широкие политические и исторические перспективы. Да и федеральный канцлер правит страной не только ввиду предстоящих в сентябре 2013 г. выборов в Бундестаг. И Олланд, и Меркель могут выиграть от совместных действий, направленных в будущее, при условии, что они убедят других и используют существующие европейские институты. Должно появиться нечто вроде европейского ядра, открытого для всякого, кто хотел бы присоединиться к нему. В сообществе из 27 (а вскоре и 28) стран нельзя ждать решения каждого члена, современная конструкция Европы дает возможность действовать эффективно.

Евро находится на перепутье. Может быть, эта ситуация позволит открыть глаза и увидеть, что стоит на кону. Многие немцы и французы в настоящее сейчас склонны к ламентациям и евро-скептическому умонастроению. Поэтому Ангела Меркель и Франсуа Олланд должны ясно и четко заявить о том, что когда-то провозгласил молодой премьер-министр Жак Ширак в июле 1974 г.: «Европейская политика – уже не наша внешняя политика. Она стала чем-то другим, она неотделима от целей и задач, которые мы ставим перед собой».