Интервью DE с Марицей Бодрожич
Интервью с живущей в Берлине писательницей Марицей Бодрожич, лауреатом Литературной премии Европейского Союза.
Марица Бодрожич родилась в 1973 г. неподалеку от Сплита в Хорватии. В десятилетнем возрасте она приехала в Германию, где выучила немецкий язык, который стал для нее «вторым родным языком». В 2013 г. Марица Бодрожич получила Литературную премию Евросоюза за свой роман «Вишневое дерево и старые чувства».
Вы родом из бывшей Югославии, из региона Далмация. Как это сказывается на Вашей жизни?
В Далмации я по-прежнему бываю очень охотно, там живут моя мать, многие родственники. Но это – не место, куда меня страстно тянет, а нечто постоянно присутствующее в моей повседневной жизни. У меня много «родин»: повсюду, где мои друзья, всегда есть что-то и от меня, будь то в Америке, Германии или Хорватии. При всех трудностях и несмотря на войну есть нечто такое, чему я научилась от бывшей Югославии: не иметь национальной идентичности. Многоязычие и мультикультурализм для меня существовали всегда. И это что-то вроде естественного состояния.
Сегодня Вы живете в Берлине, как и главные героини Ваших последних романов Надежда и Арьетта. Обе они чувствуют себя там очень хорошо Вы, похоже, тоже. Чем это объясняется?
У Берлина есть нечто неидеологическое, и у него нет конечного определения. Париж – тоже замечательный город, но он определен до конца. Берлин – город, который постоянно находится в движении. Кроме того, мне приятно, что меня окружает там множество языков. Тут слышен французский, там итальянский, потом турецкий и, конечно же, немецкий. Это похоже на то естественное состояние, которое я описала. Здесь я чувствую себя как в родном доме. Я живу здесь больше 10 лет и буду жить дальше.
Вы активно занимаетесь вопросом о силе воспоминаний. Почему эта тема стала для Вас такой важной?
Это связано с процессом моего становления как писательницы – изначально я вовсе не хотела ею быть. Это связано также и с конкретным жизненным моментом. Я хотела сохранить память о моем умершем дедушке, о его лице, о том, как он смотрел, когда звонил в колокола или готовил нам еду. Когда я училась в вузе во Франкфурте-на-Майне, то много занималась научными текстами. При столкновении с этим научным языком внутри меня что-то произошло, возникла эта первая картина любви, и это был мой дедушка. С тех пор меня завораживает вопрос: где начинается воспоминание и кто, собственно, его вызывает? Как оно функционирует, от чего зависит? В моем случае это все время было связано с языком.
