«Время чрезвычайно сложных проблемных ситуаций»

Г-н министр, на международной арене ЕС всегда считался «экономическим гигантом», а вот политический вес сообщества классифицировался скорее как небольшой. Изменилась ли ситуация ощутимо после введения поста «верховного представителя ЕС по внешней политике и политике безопасности»?

Европейский Союз в условиях все более неустойчивого миропорядка в политическом, экономическом и культурном планах является регионом мира и стабильности, который может играть роль миротворца. Прежде всего в том случае, если нам удастся объединить наши силы и говорить одним голосом. Однако в силу различных традиций и интересов членов ЕС сделать это нелегко. Поэтому было так важно отважиться на новый шаг, создав пост верховного представителя ЕС по внешней политике и политике безопасности, Европейскую внешнеполитическую службу, где сообща трудятся выдающиеся дипломаты со всей Европы; тут и ресурсы Еврокомиссии, которыми может воспользоваться верховный представитель, благодаря чему были заложены прочные основы для эффективной европейской внешнеполитической деятельности. Тем самым верховный представитель может сблизить и свести воедино внешнеполитические устремления и точки зрения 28 государств-членов ЕС. В то же время европейская внешняя политика обрела свое лицо, которое на сегодняшний день находит признание во всем мире.

Какие инициативы в области совместной внешнеполитической деятельности Вы оцениваете как особенно успешные?

В структурном плане удалось выстроить полностью дееспособную Европейскую внешнеполитическую службу с более чем 3500 сотрудниками и 140 представительствами во всем мире. Различие языков, рабочей культуры и менталитетов надо здесь преодолевать, но их можно также в полной мере использовать во всем их многообразии. Что касается вопроса о ядерной программе Ирана, то здесь есть четкий след деятельности главного европейского дипломата. Переговорный процесс по схеме E3+3 с Ираном под руководством Кэтрин Эштон стал более содержательным и целенаправленным. Не могу не упомянуть и о политическом диалоге между косоварами и сербами. Без него создание более спокойной обстановки в Косове и широкая интеграция северной части Косова были бы немыслимы. Сближение Сербии и Косова с ЕС – это также плоды деятельности верховного представителя.

Общая внешняя политика и политика безопасности ЕС, сокращенно ОВПБ, существует как бы «в дополнение» к внешней политике отдельных государств-членов ЕС. Последние, однако, обязаны не делать ничего, что противоречило бы ОВПБ. Является ли этот принцип для 28 государств-членов, каждое из которых следует собственной внешнеполитической повестке дня, действительно прочным?

В рамках Евросоюза считается чем-то само собой разумеющимся, что ни одно государство не предпринимает ничего такого, что направлено против другого члена ЕС. Согласованные раз позиции сообща представляются остальному миру. ОВПБ существует, я бы не сказал в дополнение, она существует вместе с национальной внешней политикой других стран ЕС. Над «европейской внешней политикой» каждый день ведется совместная работа в Брюсселе и в столицах 28 национальных государств. Совместная позиция не падает с неба, а нередко является результатом трудных, порой и противоречивых дискуссий. Да, в итоге часто достигается компромисс, который от каждого требует каких-то уступок, но который, однако, всех нас ведет вперед. Возьмем, к примеру, Украину. Не секрет, что некоторые партнеры в рамках ЕС, в отличие от других, считали целесообразными более жесткие действия в отношении России. Важно, однако, что в итоге нам здесь как всегда удалось найти единую позицию и сохранить нашу сплоченность.

Что, на Ваш взгляд, должно быть сделано для того, чтобы еще более повысить эффективность внешнеполитической деятельности ЕС и деловые возможности Европейской внешнеполитической службы (ЕВС)?

После создания ЕВС речь сейчас, конечно же, идет о дальнейшей консолидации ее деятельности. Структуры сотрудничества между ее институтами и государствами-членами должны и дальше укрепляться и пройти проверку на практике. На увеличение финансирования на фоне скудных госбюджетов рассчитывать не приходится. В целом Европа уже сегодня имеет значительные ресурсы. Мы должны таким образом добиться максимально возможной эффективности уже имеющихся средств. И еще мы хотим достичь дальнейшего улучшения в сфере согласования наших многочисленных внешнеполитических инструментов. Инструменты-то есть, но зачастую они дают устойчивый эффект лишь при условии сочетания. Есть примеры, когда это срабатывало. В районе Африканского Рога нам удалось ограничить пиратство благодаря использованию гражданских и военных миссий, и теперь мы оказываем там скоординированную помощь в целях развития и экономического восстановления. Такого рода единые внешнеполитические действия – вот наша цель, она требует неустанного согласования между Европейской внешнеполитической службой, Еврокомиссией и всеми национальными игроками.

Бывший министр иностранных дел Италии Федерика Могерини стала новым верховным представителем ЕС по внешней политике и политике безопасности. Какие надежды Вы с ней связываете? В каких сферах должны быть сделаны новые акценты в рамках ОВПБ?

Я знаю Федерику Могерини как компетентного, динамичного и креативного внешнеполитического деятеля. Она – хороший выбор, и я рад предстоящему сотрудничеству. Наряду с будничным решением кризисов в международной политике, что, к сожалению, стало весьма характерно для наших дней, существуют и более принципиальная дискуссия по поводу стратегической ориентации внешней политики ЕС. Многие требуют, чтобы мы в еще большей мере воспринимали себя в качестве глобального игрока, связанного с такими регионами будущего, как Юго-Восточная Азия, Центральная Азия и глобальный Юг. С другой стороны, есть непосредственные соседи Европы на востоке и юге, откуда исходят реальные угрозы для нашего мира и нашей безопасности. Мы сталкиваемся там с чрезвычайно сложными проблемными ситуациями, будь то израильско-палестинский конфликт, будущее Украины или ассиметричные угрозы в виде терроризма, который сейчас сотрясает Ирак и Сирию. Я имею ввиду, что именно «всеобъемлющий подход» в рамках ОВПБ со всей ее палитрой игроков и инструментов может оказаться здесь ценным подспорьем Европы при достижении целостных решений.

Интервью взяла Жанет Шайян